— Дело в том, что, когда мы с тобой познакомились, я уже знал о твоих родителях. Только поэтому я включил второй пункт в договор и постоянно вёл с тобой по-свински. Думал, что это правильно и ты не будешь переживать, если…

— Замолчи! — перебила его. — Никаких если! Попробуй только не вернуться с задания, я тебя с того света достану!

— Мил…

— Лютов, не зли меня.

Со злостью принялась мять тесто.

— Значит, любишь, раз злишься.

— Конечно люблю! — начала я и тут же замерла. Почему я это сказала? Вырвалось, наверное. Точно, на автомате! Хотя…

— Неужели ты только что поняла, что любишь меня? — послышался ехидный голос Лютова.

— Можно сказать и так. И знаешь, очень неприятно открытие. — Взяла в руки пакет, чтобы положить туда тесто. — То, что тобой двигали благородные мотивы, я оценила. Но больше не нужно мне лгать, я этого не заслуживаю.

— Хорошо, больше этого не повторится. Но ты должна учесть, что я не обо всём могу рассказывать.

— Знаю и совать нос в твои дела не буду. А вот насчёт другого — знай, что я не потерплю больше лжи. Либо мы состроим наши отношения на доверии, либо…

— Договорились. А теперь иди ко мне, будем мириться.

— Да мы как-то и не ссорились. И не смей увиливать от наряда по кухне, вот как всё сделаем, тогда…

— Обещаешь? — И смотрит так лукаво при этом.

— Посмотрим, как ты отработаешь своё наказание. А пока тесто охлаждается, мы попьём чай с плюшками.

— О как! А как же «ты не заслужил»?

— Я не изверг, знаю, что ты у меня сластёна. Интересно, почему ты любишь, когда утром выпечкой пахнет? — Смотрю, после этого вопроса Егор резко перестал улыбаться. — Извини, наверное, я зря это спросила…

Глава 37

— Всё нормально, не нужно извиняться. Ты хочешь узнать почему?

— Если тебе неприятна эта тема, то нет.

Егор как-то странно на меня посмотрел. Я отвернулась и направилась к раковине, чтобы помыть руки. Муж молча наблюдал за мной, и я буквально физически ощущала спиной его пристальный взгляд. Не выдержала и повернулась к нему.

— Позже расскажу. Не хочу больше тайн между нами. Иди сюда. — Он похлопал рукой по своей ноге. Я обошла стол и остановилась в шаге от него, как-то неудобно прыгать к нему на колени. — Так не пойдёт. — Он резко хватает меня за руку и тянет на себя. Я глазом не успела моргнуть, как оказалась у него на коленях, сидя лицом к нему. — Мила, если я сказал садиться на колени, то выполняй.

— Хорошо, — не стала я спорить. Он прав, в данный момент скромность неуместна.

— Вот и замечательно.

Он резко накрывает мои губы своими, и его язык врывается мне в рот, как завоеватель. У меня голова закружилась от его неприкрытой страсти. Поцелуй был сравним с огненным торнадо: такой же неистовый и обжигающе горячий. А когда он так же резко прервался, я почувствовала укол сожаления. Хотелось и дальше сгорать в огне его страсти. Мне понравилось, очень.

— Не тут, — сказал он два слова и поднялся вместе со мной, удерживая моё тело в своих сильных руках.

— Егор, ты куда меня понёс? — Обхватила руками его шею.

— В гостиную, сейчас любить тебя буду… — Пока я соображала, что ему ответить, он внёс поправку: — Нет, не любить, а бессовестно развращать.

— Лютов.

— Э-н нет, сейчас девочка моя, я Лютый. Скоро поймёшь, что это значит.

От его слов моё тело задрожало в его руках. Егор лишь усмехнулся, заметив мою реакцию. Он занёс меня в гостиную и, подойдя к дивану, аккуратно поставил меня на пол. Я опустила взгляд. Мою душу буквально раздирали в клочья противоречивые эмоции: одна часть моя жаждала властных прикосновений этого мужчины, другая  же сгорала от стыда.

— Посмотри на меня… — Я вздрогнула от прикосновения его руки к моему лицу. Я всё же подняла голову и тут же утонула с зелени его глаз. — Я тебе уже говорил, что являюсь ярым фанатом твоих очаровательных ямочек? — прикасаясь нежно пальцем к моей щеке, произнёс он интимным голосом.

— Кажется, нет… — произношу я на вдохе, млея от его прикосновений и слов.

— Теперь ты знаешь. И я хочу как можно чаще наслаждаться этим зрелищем. А сейчас нужно избавиться от твоей косынки на голове… — он резко снимает её и бросает на диван. — А теперь настала очередь твоего фартука .

Он взял меня в капкан своих рук и, оставляя короткие поцелуи на шее, принялся развязывать пояс. Когда и он полетел на диван, Егор отступил на шаг назад и медленно прошёлся горящим взглядом по моему телу.

— Невероятно, но даже в простом халате ты умудряешься выглядеть чертовски соблазнительно.

— Спасибо.

— Не за что, — усмехнулся он, садясь на диван. — Подойди ко мне. — Немного волнуясь, приблизилась к нему. — Хочу сам снять с тебя нижнее бельё. — Он поднял голову и, прикоснувшись к мои ногам, медленно начал приподнимать их вверх, наблюдая за моей реакции. — Я судорожно вздохнула от столь интимного жеста. — Тебе нравится? — нежно поглаживая мои ноги, спросил он.

— Да, — прикрыв глаза от удовольствия, прошептала в ответ.

— У тебя очень нежная кожа, к ней хочется постоянно прикасаться.

От его признания моё сердце встрепенулось. А между тем его руки продолжали поглаживать мои ноги, поднимались верх, он делал всё нарочито медленно, словно испытывая меня на прочность. Он не спеша переместил свои руки мне на бёдра и вновь продолжил свою сладостную пытку. Когда они прикоснулись к моим трусикам, я уже сгорала от нетерпения. Хотела, чтобы он быстрее снял их и вошёл в меня. Но Лютов решил меня, наверное, доконать, снимая их медленно, чем ещё больше меня возбудил.

— А теперь иди ко мне. — Я резко открыла глаза, Егор облокотился на спинку дивана и ожидал, когда я к нему присоединюсь. — Мил, прыгай ко мне на колени, хочу, чтобы ты была главной сейчас в нашем дуэте.

— Я? Главной? У меня не получится, — взволнованно отвечаю, но выполняю его просьбу.

— Да ладно! — рассмеялся он, схватив меня руками за попу. — По мне, ты недавно шикарно с этим справлялась, когда мне влепила наряд по кухне. Не нужно мной помыкать — я этого не приемлю.

— Я хотела совместить приятное с полезным.

— Да? — Он удивлённо приподнял свою чёрную бровь. — Объясни.

— Мы раньше часто всей семьёй лепили пельмени и шикарно проводили при этом время. Я просто хотела… чтобы мы… — Я замолчала, потому что не знала, как ему объяснить, что тоже хочу такие посиделки и в нашей семье.

— Хорошо, попробуем эту традицию привить и в нашей семье, если для тебя это важно. Но предупреждаю: часто практиковать подобное не будем, не моё это, сидеть и лепить плюшки.

— Пельмени, — поправила его и тут же не удержалась — сама его поцеловала. Пусть мой поцелуй был целомудренный. Но зато от души! Когда я отстранилась, Егор напряжённо смотрел на меня. — Извини, — смутилась из-за своей порывистости.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не нужно извиняться, делай так чаще, мне нравится. Значит, не хочешь быть главной в интимном плане?

—Нет, не хочу. Предпочитаю, когда ты тут главный застрельщик. — Егор рассмеялся в голос, отсмеявшись, наклонился к моему лицу. У меня сердце затрепетало в ожидании поцелуя.

— А по-другому и быть не может… — выдохнул он мне в губы, с силой сжимая мои ягодицах. — Но тебе придётся немного попрыгать на моём члене. Это приказ, и он не обсуждается.

От его властного тона мурашки пробежали по спине и низ живота обдало жаром. Неужели меня это заводит?

— Запомни: в нашей семье я — глава, а ты — слабая женщина, которую я буду любить и лелеять.

Что?

— Лютов, а как насчёт равноправия? — возмутилась я, и от моего возбуждения не осталось и следа. Не то чтобы я была ярой феминисткой, но всё-таки не готова быть бессловесной овечкой. У моих родителей всё было иначе, они были как два партнёра.

— Равноправие? Ты серьёзно? Да хрен ты у меня будешь ходить на работу и вкалывать, как проклятая! Это моя задача, твоя иная.